«Первый современный цирк должен был появиться, разумеется, в Москве»
В продолжение дискуссии и новости о судьбе здания цирка на проспекте Вернадского публикуем эссе из книги Анны Броновицкой, Николая Малинина и Юрия Пальмина «Москва: архитектура советского модернизма. 1955 – 1991. Справочник-путеводитель» издательской программы Музея современного искусства «Гараж».
Упоминание цирка в знаменитой фразе В.И. Ленина «Из всех искусств для нас важнейшими являются кино и цирк» на поверку оказалось апокрифом перестроечного времени, но легко понять, почему этот вариант стал так широко известен. Цирку в СССР действительно придавалось государственное значение. Советский цирк был предметом культурного экспорта почти в той же степени, что балет. В 1952 году Совет Министров принял специальное постановление о строительстве стационарных цирков в крупнейших городах Союза, но оно быстро забуксовало из-за изменения архитектурной политики. Зато в 1960–80-х годах столицы республик наиболее амбициозные города РСФСР соревновались между собой в затейливости цирковых зданий.
Первый современный цирк должен был появиться, разумеется, в Москве. Решение об этом было принято в 1961 году — исторический цирк на Цветном бульваре стал слишком архаичным для столицы страны, запустившей человека в космос. Новый, — конечно же, лучший в мире — задумывался как часть окружения Дворца Советов, формировавшего новый общегородской центр на Юго-Западе. В связи с ответственностью задачи проектирование было поручено не профильной организации — Гипротеатру, а Моспроекту. Между мастерскими этого института был проведен конкурс, в котором победила команда под руководством Белопольского, который как раз тогда возглавил работу над планировкой и застройкой Юго-Западного района. Задача архитекторов была очень сложной: не просто создать запоминающийся образ, но и воплотить его в новых, неиспытанных конструкциях, а готового западного прототипа для такого случая не было. Принципиальное решение было найдено сразу. Все вспомогательные помещения, включая конюшни, зверинец и склады, спрятаны в заглубленный в землю подиум. В результате как архитектурное сооружение воспринимается только шатер над окруженной кольцевыми фойе ареной. И вот для круглого зрелищного здания уже нашелся образец. Дворец спорта, возведенный Пьером Луиджи Нерви для римской Олимпиады 1960 года, перекрыт бетонным куполом, кажущимся невесомым над сплошным кольцом стеклянных стен.
Однако простого повторения было бы недостаточно, и московские архитекторы решили сделать купол высоким, складчатым и далеко вынесенным за пределы стен, придав железобетонному шатру сходство с разборным шапито. На эскизах кровля красиво изгибается, но, увы, расчеты заставили признать, что построить такой купол невозможно. Пришлось заменить железобетон алюминием и сделать плавную линию ломаной. Досадно, что при этом сильно утолщился край кровли, зато появилась возможность спрятать между внешней и внутренней оболочками купола техническое оборудование и проделать люки, с помощью которых под потолком неожиданно возникают артисты и реквизит.
Техническое оснащение цирка было на высоте. Твердый манеж в считанные минуты заменяется бассейном с водой или катком. Не меньшим чудом для своего времени была эффективная система кондиционирования. Но цирк на то и цирк, чтобы использовать не только сложную технику, но и зрительные иллюзии. Мощное кольцо стен вокруг трибун, принимающее на себя тяжесть кровли, облицовано зеркалами, так что сквозь стекло наружной оболочки пространство кажется просматривающимся насквозь, а крыша — парящей. Полный эффект достигается при взгляде со стороны водоема с бьющими из него веерами фонтанов.
Теперь московский цирк и его собратья в Казани, Сочи, Кишинёве, Ашхабаде, Алма-Ате воспринимаются как экзотические памятники советского модернизма. В других странах обходились либо старинными цирковыми зданиями, либо мобильными шапито, разве что в Америке появлялись новые стационарные манежи, входившие, как правило, в состав крупных развлекательных комплексов. Только Румыния, Китай и Северная Корея сочли нужным обзавестись модернистскими цирками в подражание Старшему брату.
Архитекторы: Я. Белопольский, Е. Вулых
Инженеры Г. Кривин, А. Левенштейн, Г. Хромов, Е. Булаковская
Проспект Вернадского, 7
